Название: Между войнами
    Переводчик: fandom Space Opera 2014
    Бета: fandom Space Opera 2014
    Оригинал: rilina, "Between the Acts", запрос на перевод отправлен.
    Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/15187
    Размер: миди, 4464 слов в оригинале
    Источник: Gundam SEED
    Персонажи: Мириаллия Хоу / Деарка Эльсманн, Мария Рамиус, Сай Аргайл, упоминаются другие
    Категория: джен
    Жанр: драма, ангст
    Рейтинг: PG-13
    Краткое содержание: Она оказалась на войне случайно. Война окончилась. Каково ее место в мире? Долго ли длится этому миру?
    Для голосования: #. fandom Space Opera 2014 - "Между войнами"
    
    
    Первый год мира был самым трудным. Еще до подписания мирного договора "Архангел" исчез ото всех и спустился на Землю, где нашел прибежище в руинах "Моргенрете". Хотя сражения были позади, большей части команды некуда была деваться - после всего, что было, они даже не рассматривали возможность вернуться в армию Земного Альянса. Многие попросту приняли новые имена и растворились среди жителей Орба. В хаосе возрождения никто не заметил появления нескольких новых лиц.
    Для Мириаллии все было иначе. Орб был ее домом, и родители встретили ее сразу, как только она покинула "Архангел". Они покудахатали насчет всех этих ужасов, которые она пережила, и отвезли ее в скромный дом, в котором она выросла. Дом стоял довольно далеко от побережья и не пострадал во время войны. Там почти ничего не изменилось с тех пор, как Мирриалия была дома в последний раз. В своей комнате она нашла все таким же, как оставила, улетая в колледж на Гелиополисе. Детские книги, одежда, мягкие игрушки на шкафу. Только фотография Толле, зацепленная на уголке зеркала, говорила, что это не чужая комната.
    Мириаллия не хотела носить яркую одежду из шкафа, спать на мягкой удобной кровати. НО носила и спала, деваться было некуда. И когда она ночью плакала - иногда из-за Толле, иногда из-за себя - она всегда натягивала одеяло на голову, чтобы родители не услышали. Похоже, мир разрушал ее сильнее, чем война, но этого никому не нужно было знать.
    
    Деарка позвонил через несколько дней, когда она вышла в магазин. Родители с легким удивлением передали ей послание - Мириаллия не разубеждала их в том, что знает Деарку еще с Гелиополиса. Она почти сразу перезвонила ему и согласилась встретиться. Это был предлог выйти из дома, а ей это было необходимо.
    В городе напоминаний о войне было куда больше, но там можно было отвлечься от этого непривычного мира. Деарка встретил ее на станции, на набережной они купили кофе и устроились на скамейке. Они сидели спиной к городу, лицом к морю, и впервые после возвращения Мириаллия ощутила, что способна о чем-то думать.
    - Удивляюсь, почему ты еще в Орбе - сказала она Деарке. - Я думала, ты торопишься вернуться на ПЛАНТ.
    Он скривился.
    - Легче сказать, чем сделать. ЗАФТ не может решить, то ли я военнопленный, то ли предатель, это дело сложное. Орб не отпустит меня обратно без гарантий, что меня... ну, ты в курсе. Политики это все обсуждают и обсуждают, до мельчайших деталей.
    - Твои родители знают, что с тобой все в порядке?
    - Должны бы. Они оба политики.
    - А... - Иногда она забывала, что он родился среди элиты ПЛАНТов и даже без войны вряд ли жил бы той жизнью, которую она считала нормальной. - А что Аслан?
    - Он не вернется. Не может и не хочет. Ты бы слышала, как бесился Изак, когда узнал об этом. - Деарка смял смуглой рукой пустой стаканчик и сменил тему. - С тобой-то все в порядке?
    - Мне нелегко привыкать ко всему обратно. Мама не хочет, чтобы я уезжала далеко от нее. Она послала меня в школу - а я оказалась в Земном Альянсе. Она еще не смирилась с этим. Папа считает, что мне нужно в январе вернуться к учебе. Большинство местных колледжей предлагают принять студентов из Гелиополиса переводом.
    - Ты этого хочешь?
    - Не знаю. Но это лучше, чем ничего не делать. Знаешь, на войне одно хорошо - никто не ждет, что ты будешь что-то планировать на будущее. - Мириаллия откинулась назад и прикрыла глаза, ощущая солнечное тепло на коже. Когда "Архангел" был в космосе, ей так этого не хватало. Одно из немногих простых удовольствий, скрашивающих жизнь в Орбе. Деарка молчал. Чуть погодя она спросила: - Почему ты хочешь вернуться?
    - Там мой дом. Не в Орбе. Даже если здесь координаторы и натуралы могут жить рядом, я не отсюда.
    Она горько улыбнулась.
    - Похоже, это о нас обоих.
    
    ***
    Мириаллия всегда нравилась родителям Толле, так что не удивилась, когда они попросили ее помочь в устройстве поминальной службы. Подробности были засекречены, но она сказала им все, что смогла, и радовалась, что немного. Называть имя Аслана она не хотела - это ничему бы не помогло и почти наверняка все осложнило бы.
    На службе к ней отнеслись почти как к члену семьи. "Бедная девочка! - слышала она снова и снова. - Такая молодая!" Престарелые тетушки Толле целовали ее в щечку, младшие кузины обнимали, одноклассники здоровались с уважением, как будто она больше не была одной из них.
    Сай пришел вместе с родителями. Он стоял у двери, пока не улучил момент поговорить с Мириаллией наедине. Под глазами у него залегли тени, и Мириаллия гадала, сколько ночей подряд он не высыпается.
    - В январе я беру курс в городском колледже, - сказал он. - Родители все устроили.
    - Мой отец тоже хочет, - сказала она, потому что так было проще, чем объяснять, почему она не хочет туда идти. - Там увидимся?
    - Хорошо бы, - ответил он. - Как раньше.
    Взгляд его устремился куда-то вдаль, и Мириаллия поняла, что он думает о Фрей.
    Мириаллия не особенно ее оплакивала. Стыдилась этого, но знала, что ее нежелание думать о гибели Фрей - одна из тех вещей, которые позволяют ей функционировать дальше.
    - Ты слышал что-нибудь о Каззи?
    Сай покачал головой. Мирриалия не удивилась - она тоже ничего не знала.
    - Не исчезай, ладно? Будь на связи, Сай.
    - Буду, - сказал он. - Обещаю.
    Потом, уже дома, она поняла, что не только горюет о Толле, Фрей и всех тех, кто погиб на войне. Она была в ярости. Это был не тот гнев, который заставил ее некогда напасть на Деарку - это было холодное, рациональное чувство, порожденное сознанием того, что ей никогда не удастся забыть свою первую любовь. Где-то в глубине души она всегда будет оплакивать Толле - только потому, что была его девушкой, когда он сел в машину, на которой едва мог летать, и был убит.
    Ей шестнадцать, и с равным успехом она могла бы быть вдовой.
    Мирриалия не знала, что она ненавидит сильнее - войну, исказившую воспоминания о Толле, или себя за желание освободиться от них.
    
    ***
    
    - В январе я возвращаюсь в колледж, - сказала она Деарке при следующей встрече.
    Он выгнул бровь.
    - В прошлый раз ты не горела особым энтузиамом.
    - И сейчас не горю. Но это хоть какое-то дело.
    - Понятно. - Конечно, он понимал. Он - пилот без мобильного доспеха, солдат без войны, сидящий на земле и считающий дни. - А что ты раньше изучала?
    - Роботехнику. - Она уловила его удивление. - Я училась в техническом колледже, Деарка.
    - Не удивительно, что сержант Мэрдок так тебя любил. И чем ты будешь заниматься потом? Станешь инженером?
    - Нет, меня это больше не привлекает. Я думаю... Я хочу путешествовать. Посмотреть мир. Потому что я так ничего толком и не видела во время войны, хотя мы где только не побывали.
    - Можешь увидеть еще больше. На ПЛАНТах, например.
    Она вспомнила иллюстрации в учебниках - похожие на песочные часы колонии, улицы, заполненные людьми, которые сильнее, умнее и искуснее, чем она может когда-нибудь стать.
    - Мы опоздаем в кино, если не пойдем прямо сейчас, - сказала она.
    Деарка не стал развивать тему. Мириаллия предположила, что уклонение от темы было ответом само по себе.
    
    ***
    
    Когда она переехала из родительского дома в крошечную квартирку в городе, в нескольких кварталах от колледжа, ей стало легче. Снимать было недешево, но зато не надо было подолгу ездить общественным транспортом. И, что гораздо важнее, это было ее собственное пространство, полностью ее личное, и там она могла не притворяться, что война ее не изменила.
    План был прост: закончить курс и уехать. Она забросила специализацию по роботехнике и решила набрать общеобразовательных курсов - нужно было только подучить немного, а с дополнительными занятиями она сможет все досдать за один семестр. В ее окончательном списке значились история искусства, литература, эволюционная психология, вводный курс корейского, основы фотографии - не слишком цельная программа, она зато заполняла время и позволяла дойти до выпуска с минимальными хлопотами.
    Сай тоже поступил в этот колледж, и пару дней Мириалия ухитрялась убеждать себя, что у него нет нервного срыва. Но он продержался всего лишь две недели, пока не вмешались студенты, жившие с ним в одной комнате. Врачу в студенческой клинике хватило одного взгляда, чтобы отправить Сая домой до конца семестра.
    - Прости, Мири, - сказал он, когда она навестила его в клинике. - Придется тебе пока побыть одной.
    На следующий день за ним должны были приехать родители.
    - Ты лучше поправляйся, - сказала она, пытаясь не смотреть на его тени под глазами и дрожащие руки. - Со мной все будет в порядке.
    Как ни странно, эти слова оказались правдой. Мириаллия хорошо справлялась, несмотря на апатию и загруженность учебой. Может быть, потому, что не отвлекалась на общественную жизнь и клубы - она знала очень немногих своих однокурсников, в основном тех, кто перевелся из их колледжа в Гелиополисе. Или потому, что она теперь довольствовалась средними результатами, хотя раньше стремилась только к высоким. Ее девизом стало: "Хорошо? И достаточно".
    Однако не все оценки у нее были средними. Вскоре стало ясно, что у нее талант к фотографии.
    - Вам больше подошел бы средний или высший курс, мисс Хоу, - сказала ей преподаватель фотодела. - Здесь вам почти нечего делать.
    - Но я никогда не изучала фотодело...
    - Да. Я понимаю. Я хочу, чтобы бы взяли вот это, - преподаватель протянула ей флэшку. - Это заявка на участие в конкурсе, который устраивают "Часовые Орба". Хорошее выступление откроет перед вами многие двери.
    - Буду иметь в виду, мэм.
    - Давайте.
    
    ***
    Настал февраль. Деарка все еще ждал - а сменяющиеся лидеры ЗАФТа все еще не могли решить, можно ли ему вернуться.
    - Что, если они откажут? - спросила Мириаллия. - Что, если ты не сможешь вернуться?
    Он пожал плечами. Она поняла, что он отказывается верить в такой исход, и только потому спокоен. Она не стала давить на него дальше.
    Теперь, когда она жила в городе, они виделись чаще - он по-прежнему жил в той комнате, которую выделило ему правительство в ожидании решения этого дела. Мириаллия не замечала, сколько времени они проводят вместе, пока какая-то из однокурсниц не удивила ее мимолетным замечанием о ее бойфренде. Мириаллия не сразу сообразила, что эта девушка не знала Толле.
    - Извини, что ты сказала?
    - Что у тебя, наверное, какие-то планы с твоим бойфрендом. Но если нет, то приходи к нам в учебную группу. Мы собираемся в семь в библиотеке. - Пауза. - Я ошиблась? Я имела в виду того белокурого парня, который иногда встречает тебя после занятий.
    - А, этот! - Мириаллия решила, что объяснять бесполезно. Однокурсница была из тех, кто во всем видит романтические отношения, даже в самой платонической дружбе, и никакие объяснения тут не помогут, особенно учитывая, сколько важных деталей засекречено. - Спасибо за приглашение, но я обещала родителям приехать в эти выходные. В следующий раз, ладно?
    - Хорошо. Я пришлю тебе копию конспекта.
    - Спасибо.
    Деарке, который позвонил и спросил, свободна ли она в субботу, она ответила то же самое. Он принял ее отказ легко.
    - Тогда увидимся, когда вернешься, - сказал он. - Желаю хорошо съездить.
    Она поняла, что улыбается, когда он попрощался и положил трубку, и еще поняла, что предположения однокурсницы могут быть близки к правде - или уже правда.
    Когда неделей позже Деарка поцеловал ее, позволить это оказалось легко.
    Еще легче было не думать об этом слишком много и позволить еще раз.
    
    ****
    Однажды утром она ушла со своей лекции по психологии, когда внезапно увидела женщину, ожидающую в холле.
    С тех пор как экипаж "Архангела" разошелся, и Мириаллия видела ее в последний раз, капитан Рамиус не слишком изменилась. Волосы стали чуть длиннее, она немного загорела и вместо старой формы Земного Альянса носила униформу "Моргенрете".
    Сейчас в штатском она выглядела совершенно естественно, и если и горевала до сих пор по майору Ла Фраге, то за прошедшие месяцы научилась скрывать свое горе.
    Когда она увидела Мириаллию, ее лицо просветлело, и она махнула рукой.
    ? Иди сюда!
    А Мириаллия-то надеялась, что капитан тут случайно.
    Холл заполнился студентами, покидающими лекционные залы и спешащими на поиски ланча, так что Мириаллия не сразу добралась к ней.
    ? Вот так сюрприз, ? осторожно сказала она, мгновенно прочитывая имя на пропуске, прикрепленном к воротнику Рамиус. - Что ты здесь делаешь, Мария?
    Рамиус улыбнулась:
    ? Разве мне нужен повод, чтобы пригласить мою кузину на ланч? Я думала, студенты всегда благодарны за бесплатную еду.
    ? Предупреждать надо.
    ? А как же сюрприз?
    ? Так это только дружеский визит? Или дома что-то не так?
    ? Дома? О, нет. Никаких семейных драм. Извини, я не хотела беспокоить тебя. Но пойдем, нам лучше поговорить не здесь. И я знаю хорошее место.
    Она вывела Мириаллию за пределы кампуса, и толпы быстро поредели - занятые студенты довольствовались бутербродами и лапшой из дешевых магазинчиков.
    Через несколько минут они перешли на другую сторону улицы, к кафе на свежем воздухе, под темно-зеленым тентом. Сама Мириаллия сюда бы не пошла. Но если бы приехали родители, она непременно повела бы их в это место. Хозяином оказался другой ветеран "Архангела", и когда он сажал их в пустой угол с хорошим обзором, то подмигнул Мириаллии. Они сделали заказ, и когда официант, наконец, удалился, Рамиус сказала:
    ? Как ты, вероятно, заметила, это место принадлежит некоторым друзьям семьи. Здесь можно разговаривать без опасений. Никакой подслушки, никаких бывших офицеров связи.
    ? Так в чем дело? Что-то с Кирой, нет?
    - С Кирой? Он в порядке. Я получила от них с Лакс письмо несколько дней назад. На самом деле мы все беспокоимся о тебе, Мириаллия. Ты ни с кем не выходила на связь с тех пор, как мы вернулись в Орб.
    - Я? Да со мной все в порядке. Извини. Я просто... Я просто не думала, что вас это волнует.
    Рамиус выглядел уязвленной.
    - Может быть, мы больше не солдаты. Но мы ведь по-прежнему друзья, нет? Даже если ты прежде всего была другом Киры, ты была таким же членом команды, как мы все. И ты это знаешь, верно?
    - Ну, наверное.
    - Отлично. Так не веди себя, как чужак, Мириаллия Хоу. Это приказ, хотя я больше не имею права никому приказывать.
    Голос Рамиус звучал шутливо, но глаза были серьезными.
    - Я не веду. - Мириаллия подумала о Сае, который лечился дома, о Каззи, который не отвечал на звонки, о Кире в его убежище. Она вспомнила других людей с "Архангела" - от операторов CIC до сержанта Мэрдока и его техников, и поняла, что, сама того не замечая, тревожится за них. - Мне их не хватает. Скажите им это, ладно?
    - Ты сама можешь все им сказать.
    Тут им принесли заказ, и разговор свернул на более легкие темы.
    Мириаллия узнала, что кое-кто из команды работает в "Моргенрете" вместе с Рамиус, что другие устроились в разных местах. В свою очередь Мириаллия рассказала Рамиус о своих занятиях и проснувшемся интересе к фотографии.
    Обед подошел к концу. Мириаллия посмотрела на часы и извинилась:
    - Мне надо бежать, у меня занятия.
    - Конечно, - Рамиус встала и обняла ее на прощанье. Мириаллия ощутила, как что-то упало ей в карман жакета. - Помни, о чем мы говорили.
    - Хорошо.
    Прощальный подарок Рамиус оказался флэшкой с единственным текстовым файлом. Несколько строк описывали три протокола связи, которыми можно было воспользоваться при необходимости. Мириаллия удивилась - почему Рамиус считает, что это необходимо, ведь достаточно оставить сообщение для Марии Вернес, работающей в "Моргенрете", если вдруг что понадобится. Тем не менее Мириаллия заучила файл наизусть, стерла его и уничтожила все следы.
    
    ***
    Мириаллия переспала с Деаркой при первой же оказии - через день после того, как Июньское Соглашение формально закончило войну и за два дня до его возвращения в ЗАФТ. Сначала все было просто - влечение, потом приглашение, потом она привел его в свою квартирку. Но как только она закрыла дверь, оказалось, что невозможно игнорировать все, что стояло между ними.
    Оно чувствовалось во всем. В их смущении - несмотря на весь предыдущий взаимный опыт, в их молчании - потому что так много было того, что было небезопасно говорить. И более всего оно было очевидно в нежности Деарки, в том, как осторожно его руки касались ее. Это напомнило Мириалли о Толле - но, конечно, она не могла этого объяснить. Так что она отдалась страсти за них обоих, ее ногти оставили красные полосы на спине Деарки, и в конце концов все равно чего-то не хватило.
    Потом она отвернулась и спрятала лицо в подушках. Подушки пахли стиральным порошком, потом и ее любимым шампунем. Она испытывала облегчение от того, что они с Деаркой больше не касались друг друга, но была рада, что он не торопится уходить. Она решила, что он спит, но тут она перекатился на спину и спросил:
    - Что мы делаем?
    Это был почти вздох, адресованный равным образом и ей, и в пространство, но она ответила:
    - Не знаю.
    Когда она потянулась к его руке, его теплые пальцы ждали прикосновения.
    
    ***
    Ее фотография зоны боевых действий в ожидании реконструкции заняла второе место на конкурсе "Часовых Орба". Для участников не полагалось денежного приза, но выставка принесла ей три приглашения на фриланс, одно из них - от "Часовых Орба". Мириаллия послушно упомянула и конкурс, и отлет Деарки в следующем послании "кузине Мэри", хотя полагала, что Рамиус уже знает и об одном, и о другом. Капитан, как внезапно осознала Мириаллия, была хорошо информирована о жизни своей бывшей команды.
    Пару недель спустя Мириаллия столкнулась с сержантом Мэроком на открытии скромного памятника на южной оконечности острова Оногоро. Это была ее первое задание от "Часовых", она не знала, что там делал Мэрдок, но спрашивать было бы неприлично. Когда сержант увидел ее, он дружески обнял ее за плечи и сказал:
    - Поздравляю, детка. Первое место должно было достаться тебе.
    По правде сказать, Мириаллия и сама так думала, но воспитание не позволяло признать это вслух.
    - Да ладно, я зато получила работу, так что все нормально. Я здесь на задании.
    - Да? Здорово. Эльсманн все еще болтается вокруг тебя? Как у него дела?
    - Он вернулся домой, сержант. Хотя ЗАФТ отобрал у него красный мундир.
    - Ха! Спорим, он не слишком этому рад.
    - Думаю, что нет.
    
    "Как и ожидалось, меня оставили в живых".
    Послания Деарки с ПЛАНТа были короткими и только текстовыми. Мириаллия гадала, почему он избегает видеофона - не камеры же боится, он же один из самых тщеславных людей, которые ей встречались. Или это ЗАФТовское правило - может, те, кто служит в армии, не имеют доступа к видеофонам. Она не спрашивала, а он не объяснял.
    "Меня назначили в отряд Изака. Не уверен, на что они рассчитывают - то ли что я буду его сдерживать, то ли что он меня".
    Сначала она отвечала быстро, но вскоре ей стало нечего писать, и она начала спрашивать себя, - зачем она переписывается с солдатом ЗАФТа? Но он продолжал писать, хотя она перестала отвечать, и Мириаллия стала бояться сигнала, отмечавшего новое сообщение.
    Он никогда не спрашивал напрямую, почему она перестала писать, но поняла, что он заметил это и его послания стали напряженными мучительно вежливыми.
    "Жду вестей от тебя".
    "Надеюсь, у тебя все хорошо".
    Последнее послание состояло из одного слова:
    "Мириаллия?"
    Она выждала несколько дней, прежде чем отослать ответ, который мысленно составила еще тогда, когда перестала ему отвечать:
    "Прошу прощения, но я бы хотела, чтобы ты больше мне не писал".
    Послание требовало реакции, хотя бы просто жалобы на несправедливость, но Деарка не ответил. Как это на него похоже, думала Мириаллия. Деарка всегда был слишком уж готов следовать ее желаниям. И в этом-то и была проблема - их отношения никогда не были равными, он слишком старался загладить вину.
    Иногда ей не хватало его. Но чаще она просто радовалась тому, что одинока и свободна.
    
    ***
    Результаты рассылали через несколько дней после экзаменов. Получив последний, Мириаллия села за видеофон и набрала один из номеров, которые держала в памяти. На звонок ответили из того кафе, где когда-то они с Рамиус обедали.
    - Я бы хотела заказать столик, - сказала Мириаллия женщине на том конце линии. - Завтра вечером, в 20-00.
    - На какое имя?
    - Мириаллия Хоу. Мой гость - Мария Вернес.
    - Хорошо. Будем рады видеть вас.
    Но когда на следующий вечер Мириаллия вошла в ресторан она обнаружила за угловым столиком двух человек.
    - Не помню, чтобы приглашала вас, - сказала она Эндрю Бартфельду. - Но все равно рада вас видеть.
    Он засмеялся.
    - И я рад вас видеть, мисс Хоу. Мои поздравления. Вы теперь выпускница?
    - Да. Но я не буду ждать церемонии. Завтра вечером я улетаю в Гибралтар, по заданию от "Часовых". Поскольку я больше не студентка, они дают мне международное назначение.
    - Прекрасно, - сказала Рамиус.
    - И это заставило меня задуматься над тем, что я могу делать. У меня полезная работа. Репортер-фотограф может попасть в такие места, куда никто другой не попадет.
    - Это верно, - сказал Бартфельд. - Но если ты имеешь в виду то, что я думаю, - ты уверена, что хочешь снова принимать в этом участие?
    - Чтобы дружить с нами, не обязательно этим заниматься, - добавила Рамиус.
    - Я не поэтому, - сказала Мириаллия. Она смотрела на свои руки - пальцы выбивали барабанную дробь по салфетке, и пыталась найти подходящие слова. - Я сама выбрала. Не потому, что я уже замешана, и не потому, что все так делают. Я хочу этим заниматься, потому что это для меня важно. И только я могу это сделать.
    Они слишком уж охотно поверили ее искренности и убежденности, и это много говорило о том, как мало шансов у наступившего мира. Если Рамиус и Бартфельд уже строят планы на разные случаи, то это потому, что они ждут следующей войны, и скорее раньше, чем позже. Они готовятся.
    И Мириаллия тоже.
    Когда она вылетела в Гибралтар, то была уже полноправным оперативником независимой информационной сети "Терминал".
    
    ***
    Она путешествовала налегке. Во время войны она научилась довольствоваться малым. Когда Фрей просиал Киру найти ей любимые бренды крема и шампуня, Мириаллии хватало стандартного армейского мыла. В ее багаже главное место занимала камера. Пятнадцати минут ей хватало, чтобы собраться в поездку на месяц. И она переезжала из города в город, учила еще три языка, научилась торговаться и помнила, что у нее где на бесчисленных флэшках для камеры.
    Ее фотографии привлекали внимание, и ей начали предлагать работу другие газеты. Она брала одно задание за другим и всегда находила причину не возвращаться домой. Так незаметно пролетел год.
    Она была в Найроби, снимала последние выборы, когда пришло предупреждение о том, что Июнь-7 сходит с орбиты. Вместе с другими постояльцами гостиницы она стояла в холле перед большим телеэкраном, когда стало ясно, что предотвратить катастрофу невозможно.
    "Началось", - подумала она. Отвернулась от экрана, протолкалась через тесную толпу и поднялась в номер, паковать вещи. Она закрывала "молнию" на сумке, когда зазвонил ее телефон.
    Она ответила сразу.
    - Как скоро ты будешь готова? - спросила Мария Рамиус.
    - Я уже готова, - ответила Мириаллия.